Добавлено (18.04.2009, 13:53)
---------------------------------------------
- Доброе утро, месье Жерар.
Жерар Розье. У меня есть псевдоним, и я не помню своего имени. Смешно? Не очень... Но меня это устраивает вот уже пять с половиной лет. Я живу в Париже три года. Я хожу в это мрачное кафе. И я не люблю шоколад и не разбираюсь, какой он есть - классический или экзотический. Для меня он всегда будет горьким и ненавистным. Почему? Я не знаю. Просто так уж случилось.
И вот надо же было случиться такому, что именно сегодня в кафе, облюбованному мною, не оказалось других напитков, кроме горячего шоколада. А за окнами промозглая осень, с ледяным дождем и лохматыми тучами, рвущимися на восток, с липнущими ко всему мокрыми ржавыми листьями. Я угрюмо кивнул официанту, извинившемуся за скудность меню, и вновь уставился на размытую акварель ненастья. А куда еще смотреть писателю, выкинутому на улицу с характеристикой бунтаря и бездарности? Денег на чашку другую хватит, а там...

- Не занято?
Низкий приятный голос разбил тишину. Я поглядел на счастливого обладателя голоса и понял, что тот ко всему прочему обладает и прекрасными внешними данными. Высок. Строен. Мягкий цвет зеленых с янтарными крапинками глаз. Темные волосы. "Черные или каштановые?" В сумраке кафе трудно определить точно. Чувственные губы и легкий румянец на смуглом лице. "Красив", отмечаю я. Молодой человек, а он действительно был молод - лет двадцать семь не больше, все еще стоял, держа в крепких по-мужски пальцах изящную чашку.
- Да, конечно, - кивнул я приветливо, про себя отметив, что помещение было практически пустое, и сесть он мог куда угодно. "Значит, ему нужна компания, - лениво размышлял я, вновь переключив свое внимание на серый пейзаж осени за мокрым стеклом, - или свет. Может он тоже пишет?"
Любопытство заставило меня опять поглядеть на неожиданного соседа. Он как раз отпивал густой тягучий напиток, явно обжигаясь и смущаясь. Его щеки еще больше порозовели, а зеленые глаза стрельнули в мою сторону из-под ресниц. Чашка была отставлена, приятная улыбка нежных губ зафиксирована на лице, а небольшой след-усики от шоколада украшали эту картину под названием "Съешь меня".
- Горячо, - пожаловался он и озорно улыбнулся. - Я промерз и решил выпить кофе, а тут... - он замолчал и опустил взгляд, - ...тут увидел вас.
Я молчал какое-то время, ожидая продолжения, но парень словно выпал из реального мира. Он смотрел на покрывающийся пенкой напиток, словно там были ответы.
- И? - нетерпеливо дернул я бровями, не видя логики в рассуждениях.
Парень пожал плечами и сделал более смелый глоток, чем прежде. Он перемазал губы окончательно, и мне даже захотелось подать ему салфетку. Но, видимо, салфетки как и кофе сегодня отсутствовали. Парень смотрел на меня, все больше краснея, я же отвечал все большим непониманием и удивлением.
- Вы не рассердитесь? - решился он, наконец.
- Смотря на что, - огрызнулся я, чувствуя раздражение от непонятной игры. Он как-то обреченно покачал головой и опять уткнулся в свою чашку. Мне принесли мой заказ и я, медленно помешивая коричневую субстанцию, дал ему время собраться с мыслями. Но парень по-прежнему помалкивал, и это разбудило мою утреннюю досаду от потери работы. - Так и будете молчать? - хмуро спросил я. - Я как-никак писатель, хоть и бывший, и мне свойственно любопытство.
Парень вдруг резко вскинул голову и словно перед прыжком с утеса вдохнул, а потом выпалил:
- Я хотел познакомиться с вами... - Он стал пунцовым, а я так и замер с недонесенной до рта чашкой. Его смущение не могло быть вызвано моей известностью, так как ее не было вовсе. Не могло быть вызвано неотразимым видом, в связи с тяжким финансовым положением на сей день. Тогда оставалось последнее, о чем я хотел бы думать...
- Я не голубой, и вам ничего не светит, - спокойно заявил я. Зеленые глаза сверкнули непонятным блеском и погасли, сделавшись по-осеннему неуютными, а румянец как-то быстро полинял, уступая место бледности. - Извините, если задел вас, - пошел я на попятную, в душе не слишком сожалея о сказанном. Но парень, уже поднявшись и взяв в дрожащие пальцы чашку, не ответил. Медленно отвернувшись, он шагнул из-за стола, налетая на официанта и выливая тягучий шоколад на свое пальто. Официант засуетился, обещая все исправить или компенсировать, но парень отмахнулся. Сунув тому в руки купюру чересчур щедрую для такого обслуживания, он, словно не видя дороги и налетая на стулья, рванулся из кафе.
"Обиделся", - равнодушно констатировал я, но тут же с облегчением вздохнул. - "Зато я избавился от ненужной проблемы. Не хватало еще закончить сегодняшний день руганью или потасовкой".
Я вновь поглядел в окно, где за границей тепла и относительного уюта был другой мир. "Мир, где ты одинок и никому не нужен". Тоска вернулась, и я все же хлебнул шоколад...
***
- Ты перемазался, как девчонка!
- Можно подумать на твоих губах нет этой дряни.
- Это не дрянь! Это классический шоколад!
И зеленые с янтарными крапинками глаза заполняют весь мир. И горькие и тягучие поцелуи будоражат память.
***
- Ваш счет.
- А? - Я моргнул глазами и в недоумении уставился на официанта.
- Счет,.. - повторил он, протягивая кожаную папку с чеком.
Я с удивлением поглядел на недопитую чашку, но расплатившись, вышел под дождь. Ледяная хмурь набросилась на меня, вымочив тут же до нитки и проморозив сильным порывом нервного ветра. Я поежился. Нужно было куда-то идти. Домой не хотелось, а в редакции я уже был... Последний раз, как оказалось. Книги про эльфов и волшебников сейчас были не к месту. Кажется, так мне заявил мой агент. Что ж, значит просто... куда глаза глядят.
Пару кварталов я медленно плелся по лужам, не разбирая дороги. Мое белое кашемировое пальто набухло и стало похожим на шкуру бродячей собаки...
***
- Твой родственник отвратителен!
- Он не был отвратителен, за это его и убили...
Теперь я вижу темную зелень и маленькие точки зрачков. И от света этих глаз становится страшно и горько... Опять... Как от чертового шоколада...

***
Вой десятка машин и участливый вопрос, все ли со мной хорошо, опять возвращают меня в реальность. Я оглядываюсь и понимаю, что стою посреди проезжей части и тупо пялюсь перед собой.
"Да! Со мной все хорошо!" Хочется рыкнуть на них и сообщить, что меня лишили работы и что я схожу с ума. Я разворачиваюсь и буквально бегу домой, напуганный странными галлюцинациями. "Мне просто нужно успокоиться, - повторяю я. - Сегодня был трудный день". Но спокойствие не приходит, а наоборот окончательно меня покидает, оставляя зудящую, как москит, тревогу.
Дом - незатейливое строение с одинаковыми коридорами и квартирами, встретил меня как обычно руганью старой консьержки, неопрятной и вредной старухи.
- Что ломиться? Двери сорвать вздумалось? И воды натащил... Вон лужи натекли! Ходят тут, словно заняться нечем!
Я почувствовал небывалую ярость и зачем-то сунул руку за пояс... Стоп! Какой пояс?! Я в пальто! Простонав, я схватился за лоб, ожидая почувствовать температуру или что-нибудь ... что-нибудь такое, что дало бы объяснение моему состоянию. Старуха ворчала, вытирая пол шваброй, я с нетерпением дожидался лифта и, только войдя в кабину, получил две минуты на покой и размышление. В лифте было темно, лампы как обычно не было на месте, и я прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок. "Это просто нервы", - решил я, но лифт тут же дернулся и застыл. Я вцепился в поручень и прислушался. "Нет. Я не боюсь замкнутых пространств и не паникую... Или... боюсь?"
Кабина вдруг жутко скрипнула, и сверху раздался острый надрывный звук лопнувшего троса.
"Отлично! Подходящий финал для истории о неудачнике в кашемировом паль..."
Пара дополнительных аккордов на инструменте смерти и лифт скрежеща и визжа, как врата ада, летит вниз.
***
Полет...
Золотая вспышка...
Рывок....
Испуганный взгляд огромных зеленых, как летняя листва, глаз.
- Ты сумасшедший! - восхищенный шепот. - Это же был самый сложный финт!
Карусель мира и темнота...
***
О! Моя голова, словно с похмелья: не поднять от подушки. Пробую приоткрыть глаза, но свет приносит тупую боль.
- У меня ничего не получилось! - шептал кто-то отчаянно.
- Мы не знаем этого, успокойся.
- "Успокойся"?! - шепот едва не срывается на крик, и моей голове вновь туго. Но я лежу и прилежно вслушиваюсь в разговор. - Ты обманул меня! Ты сказал, что знаешь, как снять заклятие!
- Я знаю.
Что-то во втором голосе мне знакомо. Я пытаюсь представить говорящего, но на память почему-то приходит Бетмен. К чему бы это? А они все пререкаются...
- Ты сказал, что только это поможет вернуть его, - шептал первый. - Я позволил просмотреть всю мою жизнь! Всю! И ты сказал, что это поможет! Но ничего, понимаешь?! Он не вспомнил ровным счетом ничего!
- Мы этого не знаем наверняка, - успокаивал... нет, все же этот Бетмен скорее насмехался над тем другим. Я все еще прислушиваюсь и не показываю, что пришел в себя. "Интересно, где я? И когда это я успел надраться?" - приходит запоздалое любопытство. Я попытался вспомнить произошедшее, но кроме перемазанных в шоколаде губ нахального гея, пытавшегося, вероятно, снять меня, ничего не пришло на ум.
- Он прогнал меня... А ведь я... - тут незнакомец всхлипнул, и мне показалось, что я точно слышал этот звук раньше. Уши у меня наверняка вытянулись, так как я пытался расслышать каждое слово того, кто плакал. - Я искал его семь лет, а нашел совсем случайно. Я сделал так, что его перестали печатать, я скупил весь кофе в его любимой забегаловке, я почти познакомился с ним! Но он не вспомнил! И ко всему - едва не погиб от какой-то глупой ерунды!
Мне показалось, что сердце сейчас разорвется. Так вот кто виноват в моих неурядицах! Какой-то сумасшедший педик! Я рывком поднялся, и мир перевернулся вверх ногами.
***
- Не смотри на него! - Мне кричит тот самый педик, только чуть моложе выглядящий и прикованный к стене цепями. Его лицо разбито, на полуобнаженном теле следы от пыток, но его глаза... Его глаза, полные любви и страдания, заполняют собой весь мир.
- Я ненавижу классический шоколад, - зачем-то говорю я этому парню, а в него летит зеленый как его глаза луч.
***
- Поттер!
От собственного крика я вздрагиваю и вижу... Я протягиваю руку и касаюсь лица Гарри. Он напряженно всматривается в меня, словно видит перед собой Хагрида в миниатюрном варианте.
- Я видел, как тебя убили...
Гарри бросается на меня и долго воет, будто на похоронах, а у меня в голове звенит набат.
- Меня не убили... Я неубиваемый,.. - шептал мне повзрослевший вариант гриффиндорского задаваки. - А вот на тебя наложили какое-то заклятие...
- Поттер!
О! Теперь я понял, кто мой таинственный Бетмен!
- Северус! - Тяну я руку поседевшему, но по-прежнему статному и недовольному крестному. - Как же я рад!
- А уж как я рад, - ухмыляется он. - Во всяком случае, теперь твоя очередь утирать сопли Золотому мальчику. Я изрядно устал убеждать его в очевидном.
Гарри тут же взвивается, Снейп делает хмурое лицо, а я впервые за последние семь лет... я впервые смеюсь.
- Это было заклятие!
- Это был шок! Обычный шок! И я говорил тебе это сотни раз!
- Он вспомнил бы меня!
- Поттер! - Снейп практически прорычал его фамилию и навис над Гарри. - Он получил не заклятие, а шок когда потерял тебя! И последнее, что он смог запомнить, это то, что он не любит...
- ...классический шоколад, - закончил я за него и только теперь вспомнил, как меня зовут.
Я - Драко Малфой. Я люблю Гарри Поттера. И я ненавижу классический шоколад.